смерти нет
Представь, что у тебя есть очень красивая, но почему-то бумажная ваза.
Представил? Она тебе очень нравится, ты хочешь гладить ее, ощущать руками неровности, вглядываться в лазурь рисунка, вдыхать ее запах.
Но ваза тонкая и очень хрупкая. И живая. Настолько живая, что способна дышать, делиться чувствами, чутко вздрагивать от касания пальцами.
От первого прикосновения она легонько мурчит. От второго сильнее. От третьего урчит как паровоз, подставляя рукам то один, то другой бок, меняя узоры, раскрываясь все новыми гранями.
На четвертый и пятый раз она реагирует спокойней.
На шестой на ней начинают появляться потертости, царапины от ногтей.
На седьмой - дыры.
На восьмой и девятый она кричит от боли, а ты все гладишь ее трясущимися руками. Ты становишься похож на наркомана. Кусающего в кровь губы в надежде на то, что щепотки белого порошка в жестяной коробке хватит, чтобы утолить рвущую внутренности щекотку. Но его до бесстыдства мало, и он уже ничего не может дать.
На десятый раз ваза шипит и сгорает, оставив от себя кучку пепла. Внутренний наркоман завороженно гладит блестящий и абсолютно пустой коробок.
На одиннадцатый раз пепел рассыпается. И от красивой вазы не остается абсолютно ничего.
Поэтому лучше не слушать полюбившуюся песню много раз подряд, заходом, выучивая слова и комбинации звуков. Если, конечно, ты не конченый мазохист.

@темы: музыка есть жизнь, Граф О'Манн